Тень мальчика - Страница 73

Йорма присел на корточки и направил пистолет на дверь. Подул на упавшую на глаза челку и ждал – с виду совершенно спокойно.

Два шага. Опять звяканье ключей, долгое и бестолковое. Ночной гость явно пьян. И наконец, звук открываемой двери. Соседняя квартира. Дверь открылась, захлопнулась, и на площадке все стихло.

Они подождали минут пять и вновь приступили к поискам. В квартире под ними по-прежнему работал телевизор – фильм кончился, звучала какая-то разухабистая музыка.

Все. В спальне больше ничего нет. Эва, как могла, положила все на свои места и вышла в гостиную. Йорма с сигаретой в зубах сидел в кресле под постером с многоруким Шивой. На коленях у него лежали записная книжка с адресами и маленький фотоальбом.

– В корзине для белья, – коротко пояснил он, помахав альбомом. – Народ, когда уезжает, частенько сует туда, что поценнее. А адресная книга, – теперь он помахал записной книжкой, – адресная книга в морозильнике. Почему-то считается, что квартирные воры в корзины и морозильники не заглядывают… а на самом-то деле – первым делом туда и смотрят. Естественно. Кстати, ничего ценного в квартире нет. Если ты, конечно, что-нибудь не нашла. Ни компьютера, ни планшета, ни драгоценных камней, ни денег… я разочарован.

Он криво улыбнулся и ткнул окурок в цветочный горшок.

– Но… у нее, очевидно, другие понятия. Адресная книга и фотоальбом – это для нее самые главные ценности.

Эва взяла адресную книжку. Телефонные номера – семейный врач, зубной, больничная касса, еще какие-то номера справочных, страховая компания, поставщик электроэнергии… Одинокая женщина. Заглянула на последнюю страницу.

Окессон, Юнас. Адреса нет, только зачеркнутый номер мобильного телефона. Это тот бездомный подросток, которому она помогала. Рядом с номером – дата, шесть цифр парами. 12.05.12. Год, месяц и число, когда его нашли мертвым в машине в Мерсте.

Она начала листать с конца. Промелькнули немногочисленные имена знакомых. Какая-то Анки Рогклинт, необычная фамилия… Мириам Петерссон, судя по адресу, живет совсем близко.

Остановилась на букве «К». Несколько номеров, все мобильные, но фамилий нет. Номера записаны разными ручками и карандашом, в хронологическом порядке. Старые вычеркивались, вписывались новые. Джоель Клингберг, сомнений почти не было.

Последний номер длинный, какой-то зарубежный абонент, записан недавно – графит совсем свежий.

Она отложила записную книжку и открыла фотоальбом. На первой странице – снимок Юнаса Окессона, сделан в той самой гостиной, в которой они сейчас сидят. Он еще совсем маленький, лет десять, не больше. Сидит на полу в окружении кирпичиков «Лего».

Еще несколько снимков, тут он уже постарше. Вот он вместе с Линни Хольм на речном трамвайчике в Юргорден, на следующем – они же у входа в «Грёна Лунд». А вот он с хорошо одетой парой на фоне автомобиля. Может быть, биологические родители. Если присмотреться, определенное сходство есть.

Опять Юнас – с Линни и Сандрой Дальстрём. В отпуске, скорее всего, на одном из бесчисленных греческих островов. Попросили кого-то нажать кнопку затвора. Здесь Юнас немного старше, лет тринадцать-четырнадцать. Плохо выглядит… наверное, уже познакомился с наркотиками.

Несколько страниц с пустыми целлофановыми кармашками, а потом опять Юнас. На этот раз с Рикардом Юлином.

Она ошарашенно смотрела на снимок.

Судя по всему, совсем недавно – не больше двух лет назад. Кто снимал? Наверное, Сандра Дальстрём. Стоят перед каким-то по виду заброшенным домом. Ни тот ни другой в объектив не смотрят, вообще похоже, что снимок сделан случайно, по ошибке. У Юлина поднята нога – шагает куда-то, от камеры.

Эва ничего не понимала. Эти-то как между собой связаны?

Присмотрелась повнимательнее. Осень – листья на деревьях пожелтели. Окна дома заколочены, кусок крыши отвалился. Когда-то наверняка была красивая вилла, построена, судя по стилю, в начале пятидесятых. За домом угадывается одичавший сад.

Высокое голубое небо. Ощущение, что где-то рядом море.

* * *

Они начали снижаться и тут же попали в зону турбулентности. Катц даже подумал, не собирается ли исполинский аэробус совершить вынужденную посадку на химически синюю гладь Карибского моря, но как раз в эту секунду самолет зашел на разворот, и он увидел из окна посадочную полосу. Она, оказывается, начиналась у самой кромки воды.

Небо, у горизонта почти черное, затянуто облаками. До сезона тропических штормов осталось всего несколько недель.

Он краем глаза увидел избитого им бодибилдера – тот хромал, опираясь на руку жены. Сделал вид, что его не узнал, глянул исподлобья, но Катц заметил полыхнувший в его глазах ужас и знал, что это надолго.

По местному времени семь утра, но уже очень жарко. Отовсюду доносится запах гниения, влажность, наверное, сто процентов или даже выше, если это возможно.

Катц подхватил с рольганга свой чемодан, прошел зеленый коридор таможни и оказался в зале прилетов. На улице выстроились такси, чуть не из каждой машины сквозь открытые окна доносилась зажигательная музыка меренге. Толпы туристов из Европы, доминиканцев испанского и африканского происхождения со всей шкалой переходов из одной расы в другую, галдя, вытекали из вращающихся стеклянных дверей. Данни огляделся и увидел в дальнем конце зала то, что искал, неприметную вывеску «Прокат автомобилей».

Он представился своим настоящим именем – Даниель Катц и получил в ответ профессиональную улыбку миловидной девушки лет двадцати. Она, не прекращая улыбаться, перебирала конверты заказов. Нашла, наконец, нужный, сняла копию прав, попросила расписаться и вручила ему небольшую книжечку с документами на машину и ключи.